Наш младший сын учится в Баре на туристическом факультете университета Медитеран. Закончив второй год обучения, он решил поработать на каникулах и устроился в один из пятизвездочных отелей. Поскольку он еще студент, взяли его сезонным работником на пляж. Надо сказать, большую роль сыграло знание русского и английского языков (кстати говоря, девушек с такими знаниями брать не хотят, причина – чтобы исключить возможные приставания со стороны отдыхающих и, соотвественно, разборки с участием работодателей). На пляже наш студент носит лежаки, зонтики и коктейли с соками для отдыхающих. Впитывает, как говорится, «прелести» туристического бизнеса с самых азов. В связи с этим он поведал нам следующую историю.
Пришел как-то на пляж важного вида мужчина. Взял понравившийся лежак с зонтиком и потащил его на приглянувшееся место. Мужчина был посторонний, не постоялец отеля, а поэтому должен был заплатить за пользование пляжем. На входе об этом красноречиво говорила табличка.
Наверное, мужчина табличку не заметил, потому что на аккуратное напоминание нашего студента на черногорском языке о необходимости заплатить отреагировал весьма странно. Мужчина на чистом русском языке ответил, что платить не собирается. Тогда удивленный встречей с решительным соотечественником студент перешел на русский и объяснил, что правила есть правила, и они действуют для всех на этом пляже.
Русская речь привела мужчину в бешенство, и он стал кричать, что он – русский, и что ему все тут можно. На крики прибежал начальник и попытался разобраться в ситуации. Русский мужчина был непреклонен. Он разошелся не на шутку и начал угрожать, что пожалуется на противных служащих пляжа Мило Джукановичу (премьеру Черногории).
На крики сбежалась охрана и под белы ручки вывела разбушевавшегося и совершенно трезвого мужчину за ограду.
У нашего сына остался неприятный осадок на душе.
История вторая. Одна русская пара решила сыграть свадьбу и сняла для этого целый отель на весь день. Видимо, деньги за это были заплачены хорошие, раз и управляющий отелем, и вся прислуга были заняты только этой свадьбой. Нашего студента, единственного, кто говорит по-русски, попросили обслуживать свадебное мероприятие.
Помимо самих молодоженов, один из которых был уже не молод, но очень солиден, а другая была на вид еще легкомысленна, но очень молода и длиннонога, народу русского собралось много.
Как водится, наступил момент, когда «клиенты уже дошли до кондиции». Но, поскольку они были русскими, останавливаться не собирались и продолжали усугублять.
Наш сын сказал, что даже в России он такого не видел. «Свадьба, - говорит он, - не просто напилась, она в буквальном смысле ужралась». Началось такое свинство, что он не выдержал и выругался.
Услышав самый родной на свете язык – матерный – празднующие на радостях решили принять нашего студента в свое общество, предварительно напоив его водкой. После того, как их затея провалилась, они продолжили заливать остатки водки в себя.
«Но это все ладно, - рассказывал нам сын, - самое позорное началось в конце, когда упитые русские богатые люди стали тащить по карманам столовое серебро и хрустальные бокалы стоимостью 200 евро каждый». Нашему страдальцу пришлось поработать и конфискатором из пиджаков гостей отельных столовых принадлежностей.
У нашего сына остался очень неприятный осадок на душе. На следующий день управляющий сообщил, что ни за какие деньги он больше не пустит русских на территорию отеля. Что это? Продолжение Куршавеля?
История третья. Ехал наш сын в автобусе из Будвы в Бар и познакомился там с одной русской женщиной. Разговорились. Оказалось, что женщина снимает хорошую квартиру у своих друзей в Баре, и, решив на этом подзаработать, собирается ее еще кому-нибудь сдавать. Нашего сына заинтересовала эта история, поскольку студент всегда ищет жилье подешевле. Какого же было его удивление, когда он узнал, что какие-то русские «друзья» сдают этой женщине свою квартиру за 600 евро в месяц (!), а она, решив, что всех перехитрит, собирается сдавать ее уже по 800 (!).
«А хотите, - сказал наш студент, - я Вам буду сдавать свою квартиру за 150 евро? Я ее сейчас снимаю за 120». Женщина проглотила язык от удивления. Всю оставшуюся дорогу она молчала.
По приезде в Бар наш сын спросил ее, будет ли она менять свое место проживания. На это она ответила: «Я буду менять друзей».
Мы не хотим обидеть русских. Просто эти истории произвели на нашего младшего очень сильное впечатление, и, естественно, не только на него.
Но среди местных жителей есть такие поклонники России, что аж удивительно!
Как-то после тяжелого рабочего дня встретили мы в кафане своего старого знакомого, который обожает Россию и чуть ли не молится на нее. Он знал, что мы недавно летали в Москву и, завидев нас на пороге заведения, заголосил: «Здраво, здраво, драги мии, како тамо майка Русия?» (майка – мама, серб.)
Мы отвечали кратко, потому что очень устали. «Кончилась Россия», - сказали мы, имея в виду, что мы там выписались, а тут прописались. Но он не дослушал наш ответ и взорвался: «Как кончилась Россия? Россия не может кончиться! Знаете, сколько надо часов, чтобы пролететь от края до края? Знаете, сколько там полезных ископаемых? Знаете, что Россия победила немцев и всех победит?» Мы и все остальные посетители кафе с грустью смотрели на этого седовласого пионера, мировоззрение которого чуть было не разрушилось из-за наших неосторожно брошенных слов.
«Вы видели, - продолжал он эмоционально, - как Путин обращался с Дерипаской? Путин даст им всем жару! Мы победим!» После того, как порох в пороховницах закончился, самый уважаемый в кафане черногорец произнес: «Не переживай ты так, Миньо, все это спектакль, все это фарс, и телевизор твой, и политика эта. Давай лучше пивка выпей и отдохни, а то завтра урожай арбузов собирать, а ты не в себе».
Миньо после этих слов сник и чуть не заплакал. У человека зашаталась земля под ногами. А все остальные продолжали пить кафу и всем своим видом показывать Миньо, что все хорошо, что завтра – арбузы, послезавтра – персики, скоро и до смокв и винограда дойдет дело. Вот это – важно, это – жизнь.